Совместный общеполезный труд членов старожильческой семьи был основой благополучия крестьянского хозяйства. Глава семьи, мужчина, прежде всего, обеспечивал экономическое благополучие и «крепость» подворья, полные закрома хлеба в амбаре, корма и уход за домашней живностью. Мужской труд считался издревле основным и наиболее трудоемким. Но для благополучия семьи нужно было постоянно готовить пищу, стирать одежду, ткать холсты и шить, прясть и вязать «носильные» вещи, домовничать и доить коров, ухаживать за посадками в огороде и обихаживать ребятишек, выполнять десятки иных дел. Поэтому женский труд, во-первых, органично сопоставим с мужским и, во-вторых, необходим для жизни и продолжения рода. В старой деревне только вдовый мужчина мог выйти с подойником к корове, а женщина брала топор и рубила «стаюшку» только от безысходности положения. Разделение труда с сохранением гармонии его — это, прежде всего, нравственная сторона крестьянского хозяйства.
Судьба сибирячки, ее жизненный путь определялись, главным образом, природоопределенной функцией работницы. Не зря традиционно считалось: жениться - значит взять в дом новую пару рабочих рук. Высокая самоценность работницы и вклад в «достаточность» хозяйства, наделяли женщину высоким экономическим статусом. Поэтому, статус женщины-работницы тесно переплетался со статусом женщины как личности. Подчеркнем, что нигде, как отмечали, женщина не пользовалась таким высоким положением в «миру», как сибирячка в сообществе «своих» общинников-старожилов. Хотя в целом, от природы, женщина занимала ведомое за мужчиной место, ее положение компенсировалось социальными правами: правом выбора, традициями обычного права, определенной свободой. Сибирячки обладали правом собственности: женщины имели право содержать на подворье личный мелкий скот или птицу для последующей продажи. Сами расходовали деньги, заработанные на поденных работах.
Женский труд и трудовые взаимоотношения были основаны на системе иерархии. В «женской половине» дома главой была жена главы дома: старшая женщина, бабушка, мать. Однако, по мере обзаведения сыновей своими семьями, функции главы женской половины— «большухи» переходили к жене старшего сына. В случае продолжительной отлучки хозяина дома «большуха» имела полную дееспособность на продаваемый скот, на распределение доходов. Она могла даже участвовать в сходах.
Все без исключения женщины в доме имели неприкосновенное личное имущество, деньги на мелкие повседневные расходы (на покупку украшения, нарядов и пр.). В большинстве сибирских селений было принято делить труд на отдельные составляющие и чередовать тяжелый и легкий труд. Одна из невесток варила и стряпала, другая - варила мыло и изготавливала сальные свечи или выделывала спички-«серянки», третья могла в это время печь хлебы, четвертая — ухаживала за скотом и т. д.
В неразделенных семьях из 8—16 человек практичнее и сподручнее было варить пищу в одной из изб на общем подворье в больших котлах, а питаться вместе или разносить пищу по домам. Занятия менялись по договоренности, чаще всего через неделю. Так, в с. Тасеево, по описаниям середины XIX в., чередование легкого и тяжелого труда было следующим: выпечка хлеба — уход за скотом — «домовничание» — варка пищи — доение коров и т. д. Заметим, что «домовничание», т. е. мелкие повседневные заботы по содержанию чистоты и порядка в доме, считалось отдыхом от других работ. Свекровь-бабушка — при этом обычно ухаживала за детьми. Если она уже была в годах, то этим занималась одна из невесток.
Обычным явлением в Сибирском  крае было «примачество», когда за неимением сыновей в дом принимали зятьев, мужей дочерей. При разделе хозяйства в Томской  губернии было принято, что не только сыновья, но и вдовы и даже бездетные вдовы имели право на определенный пай, зависевший от того, сколько лет женщина прожила в семье мужа.
Суровые условия сибирской жизни предусматривали и совместные работы, когда не было деления труда на мужской и женский. Это, прежде всего, относилось к полевым работам, покосу. Женщина-сибирячка не хуже мужчины могла косить косой и работать вилами или управляться с лошадью. Но истинно женскими и традиционными занятиями были выращивание и обработка льна или конопли («поскони»). Эти технические культуры требовали не менее 15 отдельных операций и работ прежде, чем будет выткано полотно. Причем, большинство их были не только трудоемкими, но и выполнялись в летнюю жару или, наоборот, в период осенних заморозков.

С наступлением зимы женщины трудились не меньше, чем летом. С наступлением осени начиналась пора заготовки овощей впрок. Долгими осенне-зимними вечерами на «вечерках» или «посиденках» девушки и женщины пряли пряжу. С началом Великого поста наступало «ткацкое» время. Ручное тканье было сопряжено и с художественным мастерством. Тонкая пряжа шла на холсты для белья, рубашек, полтенец. Из более грубой пряжи  ткали рядна на рукавицы, портянки, мешки. Ткали не просто полотно, но каждая женщина демонстрировала свое мастерство: при необходимости любая из них могла выткать «узорницу», «строчи» или «продольницу», т.е. ткани со сложным узором.
Каждая женщина не только должна была «обрядить» себя, мужа и членов семьи, но и наткать определенное количество холста на общие нужды. Холст шел на мешки для зерна и муки, для оплаты труда кузнеца или мельника, для покупки посуды у гончара, купли-обмена в деревенской лавке. Самым несерьезным видом ткачества считалось тканье половиков и «дорожек» для горницы. Необходимо отметить, что сибирячки любили ткать цветное полотно. Для этого предварительно окрашивали пряжу природными красителями. Ткали в «клеточку», в «полосочку», в «узор». Особого творчества требовало тканье цветных украшений для мужских и женских рубах, поясов и кушаков. На свадьбу девушка готовила для жениха узорчатый пояс с выткаными словами-пожеланиями и именем «суженого».
Сибирячки отличались и умениями вышивать полотенца, рубахи, платки, кисеты, накидки, холщовые штаны-«чембары» и др. С малых лет девочку обучали умению шить, вязать, ткать и вышивать. Многие сибирские мастерицы умели крючком вязать кружева для украшения скатертей, полотенец, накидок. Из овечьей, собачьей и коровьей шерсти вязались на спицах рукавицы, носки, чулки, шали, платки. Многие вещи в Сибири вязали и из конского волоса.
С самого раннего возраста девочке внушалось, что женская судьба неразрывно связана с естественными для любой женщины умениями и работами. Все эти работы воспринимались не как безысходность и «каторга», а как естественное течение жизни.
Особенно примечательно то, что девочку в семье учили всем премудростям женского труда: ткать, прясть, доить корову, шить, выполнять иную работу «по-хозяйству», но мать никогда не учила приготовлению пищи, выпечки хлеба, не допускала ее до замужества для работы «в кути». Специфика выпечки хлебов, приготовления пищи, варки различных блюд, выпечки пирогов считались основными традициями данного дома. Поэтому, будущая невеста не должна была «традициёв своего дома нести в дом мужа». После свадьбы «молодуху» в первый год ее жизни в доме мужа, не «обряжали» на общие работы. Свекровь ставила ее рядом с собой в «кути» и учила всем премудростям- традициям дома. Спустя 20 лет, бывшая «молодуха», теперь уже свекровь, сама была хранительницей традиций своего дома и учила всему жену своего сына…
 В преддверии старости, готовясь к «смертному часу», сибирячки сами выполняли последнюю, наиважнейшую работу – ткали и шили себе «смертное», одежду в последний путь.
Таким образом, весь круг работ женщины, цикличность, постоянное чередование легких и тяжелых, зимних и летних работ, труда и отдыха являлись основой ее нелегкой, но по-своему счастливой женской судьбы.
Женские орудия труда:
Ножницы для стрижки овец и инструмент для вычесывания пуха коз, чесалка для шерсти и пуха, веретено, прялка, ткацкий станок
Валек, рубель с каталкой, чугунные утюги, угольные утюги